133
Стивен Кинг: «Темная Башня» дом солнечный свет Алгул Сьенто. На балконе напротив двери, в которую вошли Прентисс и Тего, стояла странная компания: тахин с головой ворона (его звали Джекли), Конрой, техник из кантои, и два чела, имена которых Пимли сразу не вспомнил. Тахины, кан-тои и челы, ко- торым приходилось работать вместе, конечно же, старались держаться в рамках приличия, пусть иной раз такое давалось не без труда, но никто не мог ожидать, что они будут соби- раться одной компанией, общаться и в свободное от работы время. Впрочем, на балконе ни о каком общении речи просто быть не могло. Находившиеся внизу Разрушители не были ни животными в зоопарке, ни экзотическими рыбками в аквариуме. Пимли (и Финли тоже) не уставал напоминать об этом персоналу Алгул Сьенто. Ректору Алгул Сьенто за все прове- денные здесь годы лишь однажды пришлось отдать приказ сделать лоботомию одному со- труднику, идиоту-охраннику, челу по имени Дэвид Берк, который что-то (орешки арахиса?) сбрасывал на находящихся внизу Разрушителей. Когда Берк понял, что насчет лоботомии ректор настроен серьезно, он молил дать ему еще один шанс, клятвенно обещая более не до- пускать никаких глупостей. Но Пимли предпочел его не услышать. Он увидел возможность преподать своим сотрудникам наглядный урок, который будет у них перед глазами годы, даже десятилетия, и воспользовался ею. Действительно ставший идиотом Берк до сих пор болтал- ся как по Моллу, так и по всему Алгул Сьен-то, с раззявленным ртом и застывшим в глазах недоумением. Они словно говорили: «Я почти что знаю, кто я, я почти что помню, что я сде- лал, чтобы стать таким». И он стал наглядным уроком, показывающим, чего нельзя делать в присутствии работающих Разрушителей. А вот правила, запрещающего сотрудникам иногда подниматься на балкон и смотреть на Разрушителей, не было, и они все время от времени приходили. Потому что пребывание в Читальне прибавляло жизненных сил и энергии. Во-первых, если рядом работали Разрушители, отпадала необходимость в разговорах. «Светлый разум», так они это называли, врывался в голову, когда ты шел от лифта по кори- дору третьего этажа, направляясь к Читальне, что с одного ее короткого торца, что с другого. А когда ты открывал дверь на балкон, светлый разум расцветал во всей красе, распахивая все двери восприятия. Олдос Хаксли – Пимли не раз думал об этом – точно съехал бы с катушек. Иногда казалось, что твои ноги отрываются от пола, и ты уже не идешь, а плывешь. Вещи в карманах поднимались и зависали в воздухе. Если ты чего-то забывал, скажем, о встрече в пять часов вечера или второе имя мужа сестры, здесь все тут же вспоминалось. А если выяс- нялось, что ты забыл что-то важное и не вспомнил вовремя, ты никогда не огорчался. С бал- кона уходили с улыбкой на лице, даже если поднимались туда в самом отвратительном на- строении (отвратительное настроение считалось наилучшей причиной для визита на балкон). Там ты словно вдыхал поднимающийся от находившихся внизу Разрушителей газ счастья, невидимый глазу и неуловимый для самой изощренной телеметрии. Пимли и Финли поприветствовали четверку на противоположном балконе, подошли к ограждению, поверху тянулся широкий поручень из дуба, и посмотрели вниз. Помещение внизу действительно напоминало библиотеку богатого мужского клуба в Лондоне. Лампы, дающие мягкий свет, многие с абажурами от Тиффани, стояли на маленьких столиках или крепились к стенам (естественно, обшитым дубовыми панелями). На полу лежали дорогие турецкие ковры. Одну стену украшал Матисс, другую – Рембрандт… третью – «Мона Лиза». Настоящая, не чета той подделке, что висела в Лувре, на Ключевой Земле. Перед ней стоял мужчина, сцепив руки за спиной. Сверху казалось, что он изучает кар- тину, пытается расшифровать знаменитую загадочную улыбку, но Пимли знал, что это не так. Мужчины и женщины с журналами в руках вроде бы увлеченно их читали, но если вы находились рядом, то увидели бы, что они смотрят на свои экземпляры «Маккола» или «Хар- перса» пустым взглядом, а то и вообще не смторят. Девочка одиннадцати или двенадцати лет, в ярком полосатом платье, которое могло стоить больше полутора тысяч долларов в одном из бутиков для детских товаров на Родео-драйв, сидела перед игрушечным домиком на камин- ной доске, но Пимли знал, что она не обращает ни малейшего внимания на точную копию Дамли-Хауз. В Читальне находились тридцать три Разрушителя. Ровно тридцать три. В восемь вече- ра, когда отключалось искусственное солнце, им предстояло уступить свое место следующей
Made with FlippingBook - professional solution for displaying marketing and sales documents online